* * *
Мы сойдёмся у винной стойки,
Где несметных бутылок стайки,
Но до вечера будем стойки
И поведаем без утайки –
Кто есть кто в этом мире бестий,
В этом мире матёрых шатий,
И повальных интимных бедствий,
И роскошных на вид распятий…
Будем знать, кто за что заплатит,
Кто – скоромно живёт, кто – постно.
Станет плохо – решим, что хватит,
Но тогда уже будет поздно.
Тянет хлоркой – от жизни средней.
Как врачи у больничной койки,
Одурев от летальных бредней,
Мы сойдёмся у винной стойки.
Накачаем сосуды хмелем,
То ли – истиной, то ли – тиной,
И тоску на троих поделим,
Чтобы стала она – единой.
Математика высшей пробы
Или похороны рассудка,
Где отбросят коньки микробы
Виртуального первопутка.
Хоть банально – увы! – и это,
Впрочем, так же, как чувство долга,
Будем пить до скончанья Света –
Благо ждать не придётся долго.
САГА О ДЕТСТВЕ
На склоне лет всегда найдётся
средство
Очнуться и стряхнуть с души сарказм.
И я однажды остро вспомню детство,
Но не впадая в старческий маразм.
Я вспомню то былое чародейство,
Лишённое и мистики, и чар,
Фантазий непричёсанных семейство
И сны – под гнётом лунных янычар…
Вкус яблока, ни с чем здесь не
сравнимый,
И бабочку на фоне белых штор,
Когда, непредсказуемо ранимый,
Я каждым шагом чувствовал простор.
Слова, что были, как сочельник,
хвойны,
Отсутствие осмысленной вины,
Солдатиков игрушечные воийны,
Далёкие от подлинной войны.
И мысль о том, что где-то есть саванны,
А где-то только льдины да моржи,
И книги, что до слёз обетованны,
Хоть был и в них осадок взрослой лжи.
На жизнь, как на сады Семирамиды,
Я расширял зрачки во все глаза.
А где-то ночевали пирамиды,
И спорила с Атлантикой гроза…
Я вспомню всё, хотя и слишком поздно,
Но лучше так, чем вовсе никогда,
Чем просто – метастазно и серьёзно
Растрачивать плешивые года.
И стану я о время сердцем биться
И обретать с раскаяньем родство.
Так иногда торопятся убийцы
На место преступленья своего.
Я к самому себе явлюсь с повинной,
За вычетом Вселенной – налегке,
И жизнь порвётся ветхой пуповиной,
Чтоб заново родиться вдалеке.
Быть может, в стороне от гиблых гонок,
Чей норов нам триумфом не польстит –
Меня найдёт впотьмах Седой Ребёнок
И яблоком познанья угостит. |
